01.11.2018 |
Задачи профсоюзов в связи с изменениями в законодательстве Российской Федерации (Доклад Председателя ФНПР М.В.Шмакова на заседании Генерального Cовета ФНПР 31 октября 2018 года) |
Год назад, в октябре 2017 года, Генеральный совет ФНПР поддержал выдвижение Владимира Путина на пост президента России. При этом мы сформулировали наказы от российских трудящихся – по увеличению доходов работников, росту их социальной защиты, по борьбе с бедностью. Часть этих наказов начала выполняться ещё в прошлом году. В начале – после переговоров с профсоюзами – было принято решение о повышении минимального размера оплаты труда до уровня прожиточного минимума и определён механизм его дальнейшего роста. Затем – решением Конституционного суда, которое инициировали и отстаивали юристы ФНПР, МРОТ был официально «очищен» от посторонних «примесей» и «включений». Оба этих решения создали нормативную базу для последующего роста заработной платы работников. Российские профсоюзы определили свои последующие шаги как контроль за реализацией принятых норм в соглашениях и коллективных договорах. Тем не менее события после президентских выборов приняли неожиданный поворот. Казалось, что новый майский указ президента должен внести свой вклад в социальное развитие страны, обеспечить рост доходов работников. Однако его последующая интерпретация правительством свелась в сфере социальной политики, по сути, к механистическому урезанию у части граждан их прав и гарантий и незначительному повышению ряда выплат меньшему числу людей – да и то многое на уровне устных обещаний. Если же брать уже реализованные (закрепленные в законах и подзаконных актах) решения, то сложно трактовать их иначе как разрушающие социальные постулаты развития и подрывающие тем самым политическую стабильность в стране.
Очевидно, что Россия сегодня стоит перед лицом нарастающих внешних вызовов. И нам приходится встречать эти вызовы в условиях далеко не благополучной социально-экономической ситуации в стране, которая ещё и усугубляется. Неоднозначные и рискованные инициативы Правительства Российской Федерации по большей части являются экономически спорными, не способствуют устойчивому развитию страны, служат интересам узкой группы лиц. И если начало 90х уподобляли шоковой терапии (хотя вопрос остался: кого и от чего лечили…), то сегодня людям нанесена психологическая травма.
Приведу наши оценки некоторых, наиболее существенных из этих решений (не затрагивая пока решение о повышении пенсионного возраста).
По мнению Минфина России, повышение ставки НДС должно привести к росту доходов федерального бюджета на 620 млрд. руб. При этом были проигнорированы другие возможности по повышению налогов: введение отдельной более высокой ставки НДС на товары, относящиеся к категории роскоши, введение специального налога на предметы роскоши или прогрессивной шкалы НДФЛ. По данным Счётной палаты Российской Федерации, только в 2017 году было выявлено более 6500 нарушений при расходовании бюджетных средств на сумму 1,9 трлн. руб., при этом было возращено в бюджетную систему только 18,8 млрд. руб. Это меньше одного процента! Для исключения неэффективных и нецелевых расходов требуется совершенствование бюджетного администрирования. Вместо этого принятое решение окажет большее воздействие именно на наименее обеспеченных граждан и, вероятнее всего, повлечет рост числа бедных, если продавцы будут повышать цены больше чем нужно – «с запасом» (Центробанк называет это «сохранением проинфляционных ожиданий»). И, кроме того, это решение направлено против развития российского производства с высокой добавленной стоимостью. Кроме повышения НДС сохраняется «бюджетное правило», в соответствии с которым все нефтегазовые доходы бюджета свыше 40 долларов США за баррель будут направлены в Фонд национального благосостояния. Таким образом, средства будут изыматься из экономики и вкладываться в золото, банки других стран и другие иностранные активы. В свою очередь это приведёт к сокращению внутреннего спроса. Все последние годы в России наблюдался значительный отток капитала из-за непоследовательной экономической политики Правительства. В условиях рекордного оттока капитала и подавления внутреннего спроса мы придём к замораживанию темпов экономического роста, и даже представленные в прогнозе Минэкономразвития весьма умеренные темпы роста ВВП останутся недостижимой мечтой. Последствия этих решений уже ощущаются. 19 сентября Центробанк впервые с 2014 года повысил ключевую ставку. В заявлении Банка отмечается, что повышение инфляции происходит быстрее, чем ожидалось ранее, а наибольший рост цен наблюдается среди продовольственных товаров, преобладающих в структуре потребления наименее обеспеченного населения.
Несмотря на усилия Центробанка по сдерживанию инфляции ценой подавления внутреннего спроса, принятые Правительством макроэкономические решения приведут к росту цен выше целевых 4 процентов уже в 2019 году.
Повышение учетной ставки – это шаг назад, противоречащий цели достижения устойчивого экономического роста. Центробанк это понимает, но продолжает вести рискованную игру со спросом, прикрывая действия правительства, которые сделали такое поведение «мегарегулятора» практически неизбежным. 29 сентября 2018 года Председатель Правительства Дмитрий Медведев утвердил ещё один удивительный документ – Основные направления деятельности Правительства Российской Федерации на период до 2024 года. Утвердил – без обсуждения с социальными партнёрами. В документе определены цели, основные задачи и приоритеты деятельности Правительства по осуществлению – подчёркиваю – прорывного научно-технологического и социально-экономического развития.
А удивляют в документе, прежде всего то, какими действиями Правительство Российской Федерации предполагает достигать национальные цели развития, поставленные Президентом. Что ещё предполагается задействовать для повышения реальных доходов граждан? Ежегодное установление минимального размера оплаты труда на федеральном уровне в размере величины прожиточного минимума трудоспособного населения за II квартал предыдущего года, поддержание достигнутых уровней заработной платы отдельных категорий работников, определенных указами Президента Российской Федерации, а также проведение ежегодной индексации заработной платы работников организаций бюджетной сферы. Однако реальные доходы этим не повысить, в лучшем случае – лишь сохранить, то есть данные меры не обеспечивают даже государственную гарантию, предусмотренную в Трудовом Кодексе Российской Федерации, – по обеспечению повышения уровня реального содержания заработной платы. Уважаемые коллеги, как вы помните, во второй половине 2017 года вышли несколько приоритетных программ, таких как «Повышение производительности труда и поддержка занятости» и «Цифровая экономика в Российской Федерации», которые в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 года «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» к 1 октября текущего года были преобразованы в национальные проекты. Что касается нацпроекта «Повышение производительности труда и поддержка занятости», то он практически не отличается от утвержденной ранее приоритетной программы. Среди системных мер по повышению производительности труда национальным проектом предусмотрено устранение барьеров, «препятствующих» росту производительности труда, в том числе совершенствование трудового законодательства. И при этом в нем нет ни слова об основных факторах роста производительности труда – оборудовании, зданиях, сооружениях, природных ресурсах и технологиях. Следует отметить, что в Указе Президента «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» отсутствуют изменения трудового законодательства в качестве одной из ключевых задач нацпроекта. Однако нацпроектом предполагается внести 53 изменения в различные нормативные правовые акты в сфере промышленной безопасности, трудового законодательства, технического регулирования и ряда других до конца 2018 года. Хотя данный перечень уже сформирован, он с профсоюзами не обсуждался. Из чего можно сделать вывод, что, если нам его не показали, то пользы эти изменения работникам не принесут. Отдельно необходимо рассмотреть ситуацию с изменением пенсионного возраста. Понятно, что ситуация с пенсиями была, мягко говоря, далека от совершенства. Понятно было также, почему возникла разбалансировка пенсионной системы. Она возникла из-за легкомысленных игр со страховыми тарифами, из-за предоставления льготных тарифов и льготных пенсий, не обеспеченных государством в полном объеме, из-за «серого» рынка труда и зарплат. В конечном счете, из-за низких зарплат большинства населения страны. Однако вместо системного подхода к решению проблем мы увидели единственную меру – повышение пенсионного возраста. Причем если вначале эта мера пропагандировалась как средство уменьшения размера трансферта из бюджета в пенсионный фонд, то после принятия закона выяснилось, что трансферт нужно увеличивать на 500 миллиардов. Как сказал декабрист Муравьев-Апостол, во время казни которого оборвалась верёвка: «Бедная Россия! И повесить-то порядочно у нас не умеют!».
Нужно сразу сказать, что еще до появления правительственного законопроекта профсоюзы четко обозначили свою позицию о необходимости рассматривать все пенсионные проблемы в комплексе.
Мы предлагали решения, которые поставили бы «лошадь» роста доходов граждан впереди пенсионной «телеги». Потому что только рост зарплаты – не на бумаге, только рост числа рабочих мест – безопасных и достойно оплачиваемых – смогут обеспечить надежный рост пенсий.
Стоит отметить, что такую позицию ФНПР поддержали все наши членские организации. Более того, примерно одна пятая из них выступили инициатором проведения публичных акций в поддержку нашей общей линии.
Фактически, только поправки президента, принятые Думой в силу статуса и авторитета президента, способствовали социализации проекта закона о повышении пенсионного возраста. Были снижены – по сравнению с предложенными изначально – сроки выхода на пенсию для женщин. В целях реализации своих предложений президент направил поправки, которые предусматривали, в том числе, изменения в закон «О занятости населения в Российской Федерации». Однако Минтруду России под прикрытием поправок президента удалось «протащить» свои изменения, которые ФНПР пять лет блокировала на площадке РТК и которые были направлены на сокращение категорий граждан, признанных в установленном порядке безработными, сокращение сроков и периодов выплаты пособия по безработице.
В результате для граждан предпенсионного возраста ничего не улучшается, но на фоне ухудшения положения остальных безработных граждан получается, что для них установили дополнительные гарантии. Следует отметить, что изменения, предусматривающие сокращение категорий граждан, признанных в установленном порядке безработными, сокращение сроков и периодов выплаты пособия по безработице не соответствуют Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой «в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина».
Также данные изменения не отвечают ни одной из национальных целей развития, постановленных Президентом Российской Федерации: Законотворческий раж правительства продолжается. Все эти инициативы в автоматическом режиме одобряются парламентом, не встречая даже попыток содержательной дискуссии. Несмотря на то, что все нормативные правовые акты, затрагивающее социально-трудовые и связанные с ними отношения, должны рассматриваться Российской трехсторонней комиссией по регулированию социально-трудовых отношений, некоторые достаточно важные документы не рассматриваются. Например, программа «Цифровая экономика»; Основные направления действий Правительства Российской Федерации до 2024 года и другие.
Снова начались разговоры о введении социальных нормативов в потреблении электроэнергии. И всем гражданам России ясно, что целью этого является снова пошарить в их карманах и кошельках. С нашей точки зрения, подобные решения не предполагают других целей, кроме развития рынка в социальной сфере, сокращения бюджетных затрат всех уровней на социальные цели и снижения уровня ответственности государства по исполнению своих публично-правовых обязательств. От их реализации следует ожидать перераспределения государственных активов в пользу частного сектора, ухудшения положения государственных учреждений и занятого в них персонала, многократного расширения сферы фактически социально безответственной практики с ростом поборов с населения и сокращением объемов и требований к качеству гарантированных государством услуг.
Одновременно такие законодательные инициативы недоучитывают ни реальные возможности граждан по оплате этих услуг (покупательная способность заработной платы и доходов населения пока не демонстрирует заметных позитивных сдвигов), ни перспектив роста в частном секторе низкоквалифицированной, низкопроизводительной и «теневой» занятости. В целях получения через конкурс социального заказа мотивируемые извлечением прибыли негосударственные организации будут ориентированы на выстраивание «особых» связей с уполномоченными органами (по крайней мере предлагаемые редакции законов этому не препятствуют), и достижению экономии за счет дешевого труда и «серых» схем его оплаты. В свою очередь это означает неуклонно убывающие ресурсные возможности поддержки социальной сферы, углубление структурных проблем на рынке труда, снижение уровня и качества человеческого потенциала – основной опоры суверенного и производственно-инновационно развития.
Прошел почти год, но соответствующий законопроект так и не был внесен Правительством на рассмотрение Государственной Думы.
Ещё раз отмечу: благодаря активным действиям ФНПР с поддержкой Президента Российской Федерации решена задача по доведению МРОТ до уровня прожиточного минимума трудоспособного населения с мая 2018 года и установлению механизма сохранения достигнутого соотношения.
Такая структура потребительской корзины не отражает реальное потребление домохозяйств и закрепляет их в положении бедности.
Это означает, что человек, получающий зарплату на уровне МРОТ, вынужден тратить половину зарплату на продукты питания, а другую половину на ЖКУ.
По методике расчета величины минимального потребительского бюджета, разработанного ФНПР, актуальная его величина на начало 2018 года составила около 25 тысяч рублей без учёта семейной нагрузки.
Повторю, мы оказались в новой реальности в части отношений с законодателями, с правительством. И – что возможно даже более важно – в новой реальности, где должны заново оценить самих себя – свою структуру, свои реальные возможности.
Напомню, что в качестве таковых исполком ФНПР определил следующие шаги:
А в среднесрочной перспективе, думаю, что правительство – действующее или следующее – будет вынуждено корректировать данный закон.
Эта ситуация ставит перед нами новые задачи. Не только вызовы, но и технические задания, которые мы должны выполнить. Не секрет, что в современном мире решения, как это ни прискорбно, принимаются не по принципу «сила в правде», а по принципу «у кого сила, тот и прав». Дело не в лобовом столкновении: стороны оценивают взаимный ресурс и определяют свои возможные потери. И уступают, если эти потери неприемлемо велики. В нужный момент у нас не оказалось эффективного ресурса. И теперь мы должны по пунктам определить – чего нам не хватило? И – самое главное – какие конкретные шаги мы должны сделать, чтобы качественно изменить ситуацию? Нужно понимать, что сейчас происходит смена поколений в политической элите. С этим же будет связана попытка пересмотра отношения к профсоюзам, ревизия их места и роли в политической системе, в системе социального партнерства. Наша цель – оперативно определив системные ошибки в нашей структуре, начать их исправление, как говорится, «не дожидаясь перитонита». Только так мы сможем пройти через сегодняшний этап, не потеряв организацию.
Если мы оценим эффективность действий профсоюзных организаций во время обсуждения законопроекта по пенсионной реформе, то – с точки зрения сухих цифр – мы получаем следующее:
Из этого можно сделать выводы о нашей готовности или неготовности – организационной и финансовой – к проведению массовых коллективных действий.
В соответствии с законодательством профсоюз считается общероссийским, если он действует на территории более половины субъектов Российской Федерации, либо объединяет не менее половины общего числа работников одной или нескольких отраслей.
В настоящее время из 40 профсоюзов, входящих в ФНПР: И если в небольшой европейской стране 100-тысячный профсоюз может считаться крупной общественной организацией, то в масштабах Российской Федерации такой профсоюз не в состоянии содержать необходимых специалистов, обеспечивать нормальную работу территориальных организаций, и соответственно эффективно осуществлять свою деятельность.
В условиях снижения численности членов профсоюзов, изменения структуры отраслей и предприятий перед общероссийскими профсоюзами по-прежнему острым остается вопрос о необходимости реформирования организационной структуры. Внешние факторы приводят профсоюзы к необходимости осуществления соответствующих структурных преобразований, обеспечивающих наиболее эффективное представительство и защиту социально-трудовых прав и интересов работников. Внутренние факторы требуют поиска и совершенствования новых форм и методов управления профсоюзными организациями, осуществления мер по организационному укреплению профсоюзов.
В 2011-12 гг. состоялось объединение пяти «военных» профсоюзов: профсоюзы работников Минобороны России, Военно-морского флота, Военно-воздушных сил, Ракетных войск стратегического назначения и Космических войск, присоединились к Профсоюзу гражданского персонала Вооруженных Сил России.
Однако объединительные процессы в профсоюзах пока идут медленно. Понимая необходимость объединения, руководители профсоюзов делают определенные шаги, но по ряду причин, чаще всего субъективного характера, объединительные тенденции не получают практической реализации. По данным статистической отчетности только 38% руководителей профсоюзных организаций среднего звена в районах, городах, субъектах федерации являются освобожденными работниками. Только в 15% территориальных организаций есть штатный юрист или правовой инспектор труда, в 6% – технический инспектор труда профсоюзов. Нередки случаи, когда в штате обкома остается полтора человека: председатель и половина ставки бухгалтера. Все это снижает их возможности по защите социально-экономических интересов работников.
Проведенные расчеты показывают, что в самом общем случае территориальная организация отраслевого профсоюза может нормально функционировать, если она объединяет не менее 12 тысяч членов профсоюза при условии, что на ее деятельность отчисляется не менее 10% от членских профсоюзных взносов.
Сохраняется тенденция старения среди руководителей членских организаций.
Только 6% руководителей за последние 10 лет повышали свою квалификацию в учебных заведениях профсоюзов с получением документа об образовании.
В профсоюзных организациях ярко выражен дефицит профессионалов, обладающих современными знаниями, особенно в сравнении со структурами, обслуживающими интересы власти и работодателей.
Доля членов профсоюзов среди общего числа работающих на предприятиях всех форм собственности за последние 10 лет сократилась в полтора раза. Если в ближайшее время не удастся преодолеть эту тенденцию, профсоюзные организации могут утратить преимущественное право на представительство интересов работников при проведении коллективных переговоров, заключении коллективных договоров, рассмотрении и разрешении трудовых споров работников с работодателями.
Это серьезный звонок для профсоюзов.
Существует элемент взаимной недоговоренности – профсоюзные руководители зачастую не уверены в готовности профактива, членов профсоюзов поддержать их позицию действиями. А члены профсоюза иногда подозревают своих лидеров в отрыве от народа. Технически это можно было бы сделать, сформулировав и утвердив опросный лист Исполкомом ФНПР. При этом опрос можно было бы построить на открытом гласном принципе, когда все его результаты открыты и можно увидеть позицию каждого председателя профорганизации в стране. А он в свою очередь, высказывая мнение, делал это по принципу «делегирования» – на базе проведенного опроса членов профсоюза его «первички».
В число таких вопросов могли, например, войти следующие:
И так далее. |