Перед тем как выполнить необходимые содержательные и технические действия, нам нужно еще раз, как говорится, провести проверку бортовых систем нашего партийного корабля. Ответить на четыре, на мой взгляд, главных вопроса:

Кто мы и кого представляем?

Как мы оцениваем ситуацию в стране и что мы предлагаем ?

Кто является нашей аудиторией, к кому обращены наши слова?

В какой организационно-содержательной рамке внешних и внутренних обстоятельств мы, как партия, участвуем в выборах и чего хотим достичь?

Не будет преувеличением сказать, что большинство из делегатов съезда и возможных кандидатов в избирательный список, скорее всего, никогда не рассматривало себя как политиков, людей, профессионально занимающихся политической деятельностью. В первую очередь мы – профсоюзные активисты, работающие на разных предприятиях и в разных направлениях деятельности по защите прав и интересов членов профсоюзов, работников наемного труда. Мы хорошо разбираемся в том, что представляет наибольшую важность для работника: в вопросах заработной платы, охраны его труда, рабочего места и времени работы. Мы понимаем, когда работника пытаются обмануть, заставив трудиться за меньшие деньги или в худших условиях, нежели он заслуживает. И мы знаем, какие именно шаги необходимо предпринять, чтобы реально улучшить его жизнь.

Однако здесь и сейчас мы не ведем переговоры с работодателем, требуя повысить зарплату работникам, не выступаем в зале суда, пытаясь отменить незаконные увольнения, не пикетируем законодательный орган против законопроекта, ликвидирующего льготы ветеранам труда или бюджетникам. Мы сейчас обсуждаем список кандидатов в депутаты Государственной думы и предвыборную программу партии. Как и почему мы – профсоюзные активисты – занимаемся этой вроде бы непрофильной деятельностью?

Чтобы ответить на этот вопрос, я предлагаю вернуться в 2012 год, к моменту создания партии. Уже прошел кризис 2008 – 2009 года, обернувшийся для работника существенным, но не очень продолжительным снижением доходов. Уже завершился политический кризис 2011 года, в результате которого была упрощена процедура регистрации партий. Уже было заявлено о создании Общероссийского народного фронта. Уже были приняты “майские указы” президента, согласно которым должны были существенно вырасти зарплаты у работников бюджетной сферы. Однако все эти события – и негативные, и позитивные – не разрешали главную, на мой взгляд, проблему России – несправедливой системы перераспределения доходов и расходов между работником и работодателем. Это касается и частного работодателя, и работодателя-государства.

Частный работодатель действует крайне просто. Его глобальная цель – довести работника до состояния единичного атома, оторвать его от силы профсоюзной солидарности, внушить псевдосамостоятельность. А дальше – через трудовые, а не коллективные договора – добиваться снижения цены рабочей силы. В период экономического роста его цель – тормозить рост доходов работника, в период кризиса – повесить издержки бизнеса на работника, использовав как реальную угрозу растущую армию безработных. Эта нехитрая схема работала в России последние 25 лет.

Сказанное относится и к политике государства-работодателя. Понятно, что в период экономического роста Минфину было сложно выступать за “заморозку зарплат” бюджетников, уменьшение расходов бюджета на социальные программы. Поэтому была принята другая стратегия – непрерывное изменение “правил игры”. Например, в сфере оплаты труда и условий работы бюджетников. Наиболее ярко это демонстрирует судьба “майских указов”. Впечатляющая и волевая инициатива президента Владимира Путина по повышению оплаты труда учителей, врачей и работников учреждений культуры сначала тормозилась усилиями чиновников из Минфина, передавших в регионы обязательства, но не передавших в регионы деньги под эти обязательства. А затем, после манипуляций Росстата с подсчетом средней зарплаты по региону, внезапно выяснилось, что и повышать-то уже ничего не нужно. Как говорится, “все уже украдено до нас”. Точно так же нам на протяжении многих лет пудрили мозги – я не очень политик, поэтому простите за непарламентский термин – новыми системами оплаты труда, после которых работник якобы будет зарабатывать огромные деньги, новыми критериями оценки работы бюджетников, автономизациями, слияниями учреждений и так далее. Огромное число организационных и управленческих изменений. А работа на несколько ставок, чтобы заработать на жизнь, как была, так и осталась.

Вся эта свистопляска с зарплатами и условиями труда бюджетников демагогически оправдывалась необходимостью улучшать качество услуг. Именно так, кстати, безоговорочные государственные гарантии перевели в формат необязательных услуг. Можно спорить, насколько улучшились услуги. Но для бюджетников была сформирована новая и гораздо более жесткая система эксплуатации. В которой огромные преференции и в части управления, и в части распределения зарплат работников предоставлены работодателю. А сейчас, к слову, такая же демагогия сопровождает перевод социальных льгот в т.н. адресный режим. Можно уже заранее предсказать, чем кончится дело: льгот будет меньше и предоставляться они будут меньшему числу граждан. (Характерно, что никто в государстве не говорит об адресности льгот для бизнеса – демагогия о пользе адресности направлена только на работников.)

Стыковку интересов чиновников и частного бизнеса мы можем наблюдать в ситуации с принятием закона о спецоценке условий труда. Исключительно путем изменения бумажных параметров опасные рабочие места становятся полностью или почти безопасными. Но уж точно менее оплачиваемыми для работника. Что также укладывается в общую линию.

У нас сейчас принято ругать т.н. англосаксов. Напомню старую английскую поговорку: “Если джентльмены не могут выиграть по правилам – они меняют правила”. Именно так в России реализуется политика непрерывного изменения правил в области трудовых отношений, а по сути – в области доходов и расходов работника.

Обычно профсоюзы обращают внимание на такие общегосударственные проблемы, как безработица, наличие долгов по заработной плате, низкий уровень минимального размера оплаты труда. Это объяснимо, потому что связано с более заметными изменениями в краткосрочный период. Однако те изменения в государственной политике, о которых я говорил выше, относятся к более глубинным, но и более качественным. Качественным – в негативном смысле этого слова.

Речь идет о масштабном и последовательном, прямом и косвенном изъятии огромной доли средств из кармана российского работника. В нашей истории были ситуации, когда такая политика впоследствии оправдывалась. Примерно таким образом в прошлом веке была проведена индустриализация страны. Но есть существенная разница: тогда деньги, которые государство, как единственный работодатель, изъяло из кармана работника – рабочего и крестьянина, пошли не в личный карман собственника. На них были построены заводы и созданы огромные общественные фонды в виде дешевого и доступного транспорта, почти бесплатного жилья, коммунальных услуг. Что составляло косвенный доход работника. Сейчас российский работник отдает частному работодателю свое и навсегда. Никаких попыток делиться! Ни прогрессивного налога на доходы сверхбогатых, ни даже налога на роскошь. Только демагогия о якобы низкой производительности труда российского работника. Хотя – нужно прямо сказать – именно его трудом оплачены яхты и иностранные поместья олигархов. а также – лондонские квартиры некоторых чиновников.

Таков уровень проблем, стоящих сейчас перед сейчас перед профсоюзным движением или, если взять более узко, – перед профсоюзным активом. Таков масштаб проблем, стоящих перед профсоюзными активистами, объединившимися в партии “Союз труда”. Эти проблемы не могут быть разрешены на уровне одного предприятия, региона или даже отрасли, поскольку касаются решений, принимаемых на уровне общегосударственных органов.

Но ситуация еще хуже. Ни одна из действующих политических организаций и движений даже не формулирует наличие этих глобальных проблем на федеральном уровне. Даже созданный с акцентом на разрешение социальных проблем Общероссийский народный фронт сконцентрирован на борьбе с коррупцией вообще, коррупцией при госзакупках, нарушениях в области экологии, плохих дорогах и т.д. Я не отрицаю важность этих проблем. Но размер средств, которые работодатель, манипулируя с законами и подзаконнными актами, ежедневно вытаскивает из кармана работника, в разы превышает всю совокупную коррупцию в государстве Российском. Именно поэтому в основу предвыборной программы “Союза труда” положены вопросы честной оплаты труда работника. Честной – потому что сейчас она нечестная. Именно поэтому – потому что другие политические силы на эту тему молчат – мы, профсоюзные активисты, вынуждены заниматься несвойственной нам работой – участием в выборах.

Мы предлагаем глобальную альтернативу. Она заключается в следующем:

1. Честная политика доходов и расходов между работником и работодателем, в основе которой целью являются прямые и косвенные инвестиции в работника.

2. Масштабные государственные инвестиции в реальное производство.

3. Усиление общественного – профсоюзного! – контроля за соблюдением прав работника.

Эти три направления нужно рассматривать в комплексе. Не пытаясь целиком сформулировать программу развития экономики, скажу коротко. Двухлетний опыт российского кризиса ясно демонстрирует: развиваются только те отрасли, которые поддерживает государство: военно-промышленный комплекс и сельское хозяйство. Проблемы переживают даже предприятия, ориентированные на экспорт. Пора отбросить иллюзии о том, что придет частный инвестор – внешний или внутренний, который даст денег на развитие внутреннего производства. И внутренний, и иностранный инвестор склонен к одному и тому же: выжимать предприятия досуха и вывозить деньги за рубеж. Причина не только в элементарной жадности. Пока в стране у основной массы граждан низкие доходы (а за два года кризиса они еще уменьшились), ни о каком развитии, ни о каком платежеспособном спросе нет и речи. Значит, нужны серьезные шаги по росту доходов граждан. Доходы появятся, как только будет изменена система распределения доходов на каждом предприятии и в организации. Перечень этих мер изложен в проекте программы. Но государство не может выступать надзирателем, следящим за соблюдением правил на каждом предприятии. Значит, нужно усиление прав единственной общественной организации, которая предназначена именно для этого. Речь о профсоюзе. Считаю, что предлагаемая нами программа не должна ограничивать профсоюз функцией наблюдателя за распределением доходов предприятия. Нужны дополнительные контролирующие функции, возможно – право вето в отношении, например, вывода денег или выплаты дивидендов. Только в совокупности активная государственная политика, рост доходов работников, качественное усиление роли профсоюзов могут серьезно улучшить жизнь российского работника.

Мы идем на выборы, поскольку эти меры в совокупности не рассматриваются сейчас ни одной другой политической силой. Предложения профсоюзных активистов либо выслушивают и делают по своему, либо вообще пытаются сделать приводным ремнем на период избирательной кампании, забывая о своих обещаниях сразу же после выборов. По факту мы имеем ситуацию, когда с точки зрения представительства во всех парламентских политических партиях доминируют работодатели. Профсоюзное представительство в них минимально. А предложения наших товарищей либо отклоняются, либо реализации их приходится ждать годами. Те минусы политики доходов и расходов российского работника, которые были не так заметны в период экономического роста, становятся не приемлемы и недопустимы в ситуации кризиса.

Сегодня мы обращаемся в первую голову к профсоюзным активистам. Собрав в свою программу наиболее важные требования профсоюзов, мы рассчитываем на их поддержку. Причем – не когда-то, а именно сейчас. Раз в несколько лет российские профсоюзы, равно как и всех граждан, спрашивают: “Какую именно политику вы хотите видеть со стороны государства?” В данном случае речь о политике в сфере труда, в сфере доходов работников. Можно промолчать. Это будет даже естественно, поскольку профсоюзы – не партия, не организация, ориентированная на самостоятельное участие политике, еще точнее – в выборах. Но тогда после 18 сентября мы должны будем влиять на все принимаемые решения извне законодательных органов, не находясь внутри них. Обычно такое внешнее влияние достигается профсоюзами либо путем лоббирования через трехсторонние структуры, либо путем публичных акций (митинги, пикеты, кампания писем и пр.). Но после 18 сентября, я посоветую всем профсоюзным сторонникам “движения неприсоединения” прежде чем использовать все эти инструменты, вспомнить, что они сами, по своей воле отказались от активной политики увеличения профсоюзных депутатов в Госдуме.

Чтобы подтвердить свою ориентацию на людей, которые зарекомендовали себя защитниками интересов членов профсоюзов, мы целенаправленно составляли избирательный список из профсоюзного актива. Более того, в отличии от партий, где “локомотивами” выступают губернаторы, спортсмены или актеры, мы сознательно предлагаем поставить в начало общефедерального списка председателей профсоюзных комитетов, которые известны именно как бескомпромиссные защитники работников. Имена Светланы Антроповой из Пикалево и Анатолия Пьянкова из Качканара не звучат сегодня по Первому каналу. Но мы знаем, чего им удалось добиться для работников и с какими препятствиями на этом пути пришлось столкнуться.

Сегодня партия “Союз труда”, отстаивающая интересы профсоюзов, принимает решение об участии в выборах. В новейшей российской истории уже имело место участие профсоюзов в выборах. В 1995 году движение “Профсоюзы России – на выборы” в блоке с промышленниками набрало 1,55% голосов. Такой результат был достигнут в момент, когда численность профсоюзов, входящих в ФНПР, составляла 46 млн человек, и рамках движения, в котором на тот момент в политическом смысле были объединены практически все российские профсоюзы. Сегодня ситуация другая. Существенная часть профсоюзных активистов участвует в выборах под флагами разные политических партий. По факту партия “Союз труда” не имеет монополии на представление политических интересов профсоюзов как структуры. Но мы претендуем – и своей программой, и своими кандидатами – на самое широкое представление интересов профсоюзного актива. То есть тех людей, которые занимаются работой в профсоюзах не только в силу должностей, которую они занимают, но и в силу своих убеждений и принципов. И поэтому мы приложим все усилия, чтобы иметь честь называть себя партией профсоюзного актива.

С точки зрения ресурсов наша партия ни чем не отличается от тех, кого представляет. Мы крайне ограничены в смысле финансов. У нас нет т.н. административного ресурса. Мы не являемся политическими крючкотворами, знающими все ходы и выходы избирательного процесса или тонкости сбора подписей. А поскольку наши требования задевают денежные интересы и бизнеса, и чиновников – нас не очень ждут в телерадиоэфире и на страницах “независимой” прессы.

Но мы не безоружны. У нас есть понимание того, что происходит в стране с доходами и жизнью работников, членов профсоюзов. У нас есть принципы, которых мы придерживаемся и которые не меняются по свистку. У нас есть люди, которых мы знаем и которых хотим защитить. У нас есть активисты, которые нас поддерживают. Мы можем и проиграть – как сами, в связи с минимальным политическим опытом, так и при помощи “доброжелателей” из самых разнообразных сфер. Но сегодня мы должны доказать и членам профсоюзов. и профсоюзному активу, и самим себе, что на этом пути мы сделали все от нас возможное. Это более честная позиция, чем неучастие либо имитация борьбы. Сегодня мы принимаем бой. И если уж мы промахнемся, то – как в известном мультфильме – правильнее сделать это как волк Акела, а не как шакал Табаки.

Мы с вами одной профсоюзной солидарной крови.

Поэтому и проигрывать, и побеждать нужно вместе.

Но лучше, конечно, побеждать.