|
25.09.2018
|
| Должен быть диалог (интервью с и.о. председателя ФПРТ Татьяной Васильевой)
|
 Профсоюзы Татарстана в этом году отмечают свое 113-летие. Они появились в знаковом для российской истории 1905 году одновременно с профсоюзами Москвы, Петербурга и ряда других городов и губерний тогдашней Российской империи. Вместе со всей страной профсоюзы республики пережили три революции, гражданскую и две мировых войны, а также две смены общественного строя. Об истории профсоюзов, об их значении для общества мы говорим с исполняющей обязанности председателя Федерации профсоюзов Республики Татарстан Татьяной Васильевой.
– Татьяна Юрьевна, история профсоюзного движения на территории нашей республики, насколько нам известно, начинается с самого начала 1905 года – в дни первой русской революции 1905-1907 годов.
– Да, после расстрела мирной демонстрации рабочих 9 января в Петербурге, которое вошло в историю как Кровавое воскресенье, по всей России прошли стачки и забастовки, тогда же из стачечных и забастовочных комитетов стали появляться и первые профсоюзы. В Казанской губернии это были профсоюзы печатников, приказчиков, фармацевтов... Тогда в Казани было организовано не менее десятка профсоюзов, объединяющих более трех тысяч человек.
– Рожденные революцией …
– Да, так уж получилось. И, строго говоря, это, я бы назвала, экстремальный путь создания профсоюзов.
– Что Вы имеете в виду?
– Законы развития капиталистического общества – а Россия тогда встала на капиталистические рельсы – подразумевают освобождение труда и развитие демократических институтов. Освобождение труда формально произошло еще в 1861 году с отменой крепостного права, а вот с развитием демократических институтов в Российской империи все было очень плохо. На тогдашних фабриках и заводах во многом оставалась феодальная модель эксплуатации уже не крепостных рабочих. Как-то не входило в головы тогдашних бизнесменов-вчерашних рабовладельцев, что с наемными работниками нужно выстраивать иные отношения. Тут я подчеркну, что профсоюзы не могут появиться в условиях рабовладельческого или феодального строя. Ведь там трудовые отношения основаны на насилии. Ни рабу, ни крепостному крестьянину или ремесленнику не придет в голову бороться за 8-часовой рабочий день или повышение зарплаты. И тот, и другой рассматриваются как собственность, движимое имущество рабовладельца или феодала, и любые попытки борьбы за свои права подавляются кроваво и жестоко. Но едва общество становится демократическим, а аристократ и дворянин перед законом уравниваются в правах с освобожденными крестьянином и ремесленником, то наступает эпоха принципиально новых трудовых отношений. Исчезают крепостные и появляются наемные работники…
– …и появляются профсоюзы?
– Именно. Профсоюзы появляются там, где появляется свобода, и наемным работникам проще отстаивать свои права, объединяясь. Один за всех и все за одного. Причем забастовки и стачки – это жесткая стадия борьбы рабочих за свои права. В идеале этой стадии вообще не должно быть, но если она есть, она должна быть короткой.
– А затем?
– А затем – только стол переговоров. Ведь первоочередная задача профсоюзов – выравнивание баланса общественных интересов и преодоление, а лучше профилактика, конфликтов именно за столом переговоров. Кстати, в России еще в 1896 году это понял один… жандарм – начальник Московского охранного отделения Сергей Зубатов. При расследовании ряда стачечных дел, и в частности деятельности нелегального Московского союза рабочих, где идеологами были социал-демократы, он понял одну важную истину: чисто экономические проблемы рабочих – низкие зарплаты, переработки, штрафы и т.д. – в своих политических целях используют социал-демократы. Революционеры внушали рабочим, что их экономические проблемы – повышение зарплаты, сокращение рабочего дня и т.д. – можно решить только путем свержения монархии. Поэтому рабочие, отчаявшись добиться чего-либо от своих работодателей, вставали под красные знамена и политические лозунги. Власть, в свою очередь высылала на подавление мятежей казаков с нагайками, еще более озлобляя против себя рабочих. Зубатов в своих докладах министру внутренних дел настаивал на том, что нельзя каждую стачку считать политической, требовал перестать высылать казаков и жандармерию для усмирения бастующих. Он считал, что рабочую массу необходимо оградить от влияния социал-демократов, пока она не превратилась в мощную революционную армию. А для этого, по его словам, необходимо, чтобы сама власть встала на сторону рабочих в их экономической борьбе. Так появились те самые «зубатовские» профсоюзы.
– Насколько я знаю, Сергей Зубатов организовывал их по западному образцу?
– Совершенно верно. Можно по-разному относиться к Зубатову, но ведь его жандармы даже книги по профсоюзному движению с английского переводили для распространения в рабочей среде. Первые «зубатовские» профсоюзы появились в 1898 году. Причем Зубатов хотел, чтобы разрозненные профсоюзные первички заводов и фабрик создавали свои городские и губернские профсоюзные объединения. Схема простая: рабочие завода N, недовольные зарплатой или чем-то другим, обращались в свой выборный профком, тот обращался к работодателю. Если был получен отрицательный ответ, профком обращался выше в городское объединение профсоюзов, которое, в свою очередь, обращалось в уполномоченную властную структуру, поначалу, в Москве, вообще к самому Зубатову. Власть «разбиралась» с неуступчивым работодателем, и за столом переговоров конфликт решался. Эта трехсторонняя схема действительно работала! Во многих крупных городах России были созданы легальные рабочие профсоюзные объединения, и их авторитет в рабочей среде был очень высок, потому что острые вопросы решались эффективно и без казаков с нагайками.
– Интересно, как повернулась бы история России, если бы этот проект реализовался в полной мере?
– На этот вопрос ответ мы так и не узнаем. Из-за разногласий с министром внутренних дел Вячеславом фон Плеве, который, по сути, запретил «зубатовские» профсоюзы, считая их либеральщиной. Зубатов в 1903 году был отправлен в отставку, а профсоюзное движение, начатое им, было запрещено и разрушено.
– Кстати, сам Плеве был убит эсэрами уже в следующем году.
– А еще через год, в 1905-м, власть получила революцию. Полностью убеждена в том, что и первая и следующая Февральская революция 1917 года произошли из-за отсутствия диалога власти с народом. А возможность диалога обеспечивают именно профсоюзы, причем как раз крупные общегосударственные объединения. Кстати, после Зубатова такие объединения так и не были созданы ни 1905-м, ни в последующих годах. Царская власть так и не смирилась с существованием профсоюзов и всеми силами вставляла им палки в колеса. Первое объединение казанских профсоюзов было создано в начале 1907 года – знаменитое Казанское нелегальное Центральное бюро профессиональных союзов. Нелегальное! О чем тут говорить? Да и разгромили его в том же 1907 году в августе. В результате своего нежелания вести диалог с народом царизм получил Февральскую революцию в 1917 году. И в том же году появился Всероссийский Центральный Совет профессиональных союзов – ВЦСПС. А в Казанской губернии, по инициативе Казанского комитета РСДРП, образовался Совет профсоюзов Казанского промышленного района, который на первом съезде профсоюзов Татарии, проходившем 22-24 сентября 1920 года, был переименован в Совет профсоюзов Татарской республики.
– То есть идею Зубатова о крупных профсоюзных объединениях реализовали сами революционеры?
– Получается так. Правда, позднее они встроили всесоюзную структуру профсоюзов в государственную машину. По мнению идеологов марксизма-ленинизма, в государстве рабочих профсоюзы должны были решать чисто технические задачи и быть «школой коммунизма». Специфика времени была такая. На постсоветском же пространстве лишь Федерация Независимых профсоюзов России с ее 20 миллионами членов может претендовать на право выражать мнение самых разных слоев общества – от детсадовской нянечки до гендиректора предприятия, от санитарки районной больницы до министра. У нас ведь и министры в членах профсоюза состоят.
Только профсоюзы владеют самой достоверной информацией о реальных, а не «средних по больнице», зарплатах, о ситуации с занятостью, охраной труда и настроениях в народе. Ведь ни одна партия, ни одно политическое движение не имеют такого всепроникающего присутствия на всех уровнях общества. Игнорировать диалог с профсоюзами нельзя.
– Татьяна Юрьевна, сегодняшнее напряжение в обществе из-за повышения пенсионного возраста порождено отсутствием диалога с профсоюзами?
– Не могу с этим согласиться. Острая политическая борьба в российском обществе была и год, и десять лет назад. Пенсионный вопрос ее обострил, и сейчас эта тема используется всеми кому не лень и с самыми разными целями. Что касается диалога, то он есть, и он продолжается. И недавнее обращение президента России Путина к россиянам показывает, что позиция Федерации Независимых профсоюзов России им не просто услышана, а фактически поддержана по целому ряду пунктов. У профсоюзов есть реальные предложения по пенсионным вопросам, и власть готова их обсуждать за столом переговоров. Профсоюзы считают, что совершенствование пенсионной системы должно проводиться только на основе серьезных комплексных социально-экономических преобразований, затрагивающих все сферы развития рынка труда, политики заработной платы и реформирования производства. Эта позиция снова была озвучена на прошедшем 18 сентября Исполкоме ФНПР.
– Ваш прогноз по дальнейшему развитию событий?
– При реализации этого комплексного подхода к решению первоочередных задач по последовательному увеличению доли заработной платы в национальной экономике, ликвидации «чёрных» и «серых» схем заработной платы, введению прогрессивного налога на доходы физических лиц, созданию высокопроизводительных рабочих мест с учетом создания рабочих мест для возрастных работников – всего того, что предлагают сегодня профсоюзы – мы, возможно, придем к такому результату, когда вопрос повышения пенсионного возраста будет просто закрыт. Кстати, данные поправки к законопроекту будут направлены в соответствующие комитеты и специальную рабочую группу Госдумы. Поэтому повторюсь: диалог должен быть продолжен, конструктивный и основанный на взаимном уважении сторон.
– Татьяна Юрьевна, профсоюзы часто критикуют и считают ненужными в современном обществе.
– Во-первых, нет ни одного института государства, который бы не критиковали: армия, МВД, здравоохранение, образование, власть, церковь, в конце концов. Список можно продолжать и продолжать. Профсоюзы не исключение. Есть такая поговорка: «даже если ты будешь ангелом, всегда найдется рядом человек, которого будет раздражать шелест твоих перьев». Критика бывает конструктивной и деструктивной. Критикуйте конструктивно – мы вам спасибо скажем. Во-вторых, как правило, подавляющее большинство наших критиков имеют лишь смутное представление о профсоюзах. Им мне хочется ответить: с самого начала своего существования профсоюзы стали организующей силой и авангардом трудящихся в их борьбе за свои экономические права, основные цели и задачи профсоюзов были с самого начала определены конкретно: защита профессиональных интересов работников в сфере социально-трудовых отношений. И с этой задачей профсоюзы справлялись, справляются и будут справляться. Приведу лишь один пример. Трудовой кодекс Российской Федерации, за который сражалась ФНПР в начале 2000-х годов, признан Международной организацией труда самым социально ориентированным в мире. Заметьте, наш кодекс, не Японии, не Швеции, не Германии… И в-третьих, что касается «ненужности» профсоюзов. Наступление на права профсоюзов – это наступление на права человека вообще, а значит, и на ваши права, дорогие наши критики. Глубокая моральность профсоюзов как общественного института в том, что профсоюзы, отстаивая трудовые права своих членов, тем самым отстаивают права всех-всех-всех, в том числе и не членов, и тех же своих критиков.
– Спасибо!
Беседовал Артем Барабанов
|
|
|
|
|
